Убийство на пляже - Страница 74

Если Марк сорвется, вся эта толпа ринется на Джека, как свора гончих псов на лисицу.

– Сегодня вечером не будет никакого собрания, Джек! – кричит Найдж Картер. Он исступленно брызжет слюной, и капли ее падают у ног Джека. – Мальчики не придут. Мы считаем, что им тут небезопасно находиться.

– Так у тебя даже детей своих нет, Найджел, – отвечает Джек.

В голосе его звучит усталость, почти скука. Сам себе он помочь уже ничем не может. Элли мысленно молится, чтобы только он, проявив высокомерие, не спровоцировал толпу.

– Ты в свое время даже не заработал значка за вязку морских узлов.

– Я могу сказать за других, – возражает Найдж.

– Да нет, Найдж, не совсем так, – вдруг говорит Марк Латимер с контролируемым спокойствием в голосе, которое удивляет Элли. – Ребята, – обращается он к толпе, – остыньте, о’кей?

Толпа, если и не замолчала, по крайней мере перешла с выкрикивания своих обид на бормотание.

– Напарник, тебе необязательно участвовать самому, – говорит Найдж. – Мы сделаем это за тебя!

– Назад!

Марк повышает голос, и теперь в нем слышатся нотки предостережения, так что на этот раз все подчиняются. Джо успокаивающим жестом поднимает ладони вверх.

– Они много чего про тебя говорят, Джек.

Марк произносит это ровным тоном, но челюсти его сводит судорогой и лицо выдает усталость и переполняющие его эмоции.

– Я не тот, кем меня называют, – отвечает Джек. – Я и близко не подходил к твоему мальчику.

– У тебя был телефон Дэна. – Повышение интонации в конце этой фразы, превращает ее из утверждения в вопрос.

– Он оставил его на дне ящика с доставкой. Клянусь тебе!

– Ты же сидел в тюрьме, верно? – говорит Марк.

Джек напряженно выпрямляется.

– Там была одна девочка. У нас с ней была любовь. Ей было пятнадцать, почти шестнадцать. Столько же, сколько было Бэт, когда ты с ней познакомился.

Марку требуется пауза в несколько секунд, чтобы проглотить и переварить это.

– Марк, мы с ней поженились, и у нас был общий сын.

Подозрительность Марка просыпается вновь.

– Да? Тогда где же он теперь? Почему он не с тобой?

– Он умер. На следующий день после своего шестого дня рождения. – Голос Джека падает до шепота, так что теперь слышать его могут только те, кто стоит совсем рядом. – Автомобильная катастрофа. За рулем была жена. Они оба вылетели через ветровое стекло. Она выжила, он – нет. Горе разлучило нас. Вот я и приехал сюда. Новый старт с чистого листа.

Глаза его снова устремляются куда-то вдаль. Сколько раз уже этот взгляд смущал их в ходе расследования. Но если раньше Элли считала это увиливанием или следствием бессвязности, то теперь она видит человека, заглядывающего в собственное прошлое.

– Они говорят, что я хотел обнимать мальчиков, потому что педофил. Я никогда им не был. Просто я скучаю по своему мальчику. Я тоскую, что не могу прикоснуться к нему. Взять его на руки. Я скучаю за ним каждый божий день. Что это за мир, Марк, в котором считается зазорным искать любви? Я бы никогда не причинил Дэнни вреда. Мы с тобой одинаковые, Марк. Ни один из родителей не должен пережить свое дитя. А твой мальчик… он был хорошим парнем.

Марк изо всех сил старается совладать со своим лицом. Все молчат. В стену причала мерно бьют волны. Даже фотокамеры на некоторое время перестают щелкать. Наконец тишину нарушает Джо, который делает острожный шаг в логово льва.

– Ты в порядке, Марк?

Марк вытирает слезу кулаком.

– По домам, ребята! – кричит он так громко, что чайка, сидящая неподалеку на пляже, испуганно взлетает. – Вы все. И прямо сейчас!

Они отступают и постепенно расходятся, хотя по-прежнему еще слышны угрозы, и вечерний бриз разносит по берегу их гневные голоса. Очевидно, что это временное прекращение боевых действий – в пользу Марка. Двое мужчин смотрят друг на друга, как члены одного печального клуба, в который ни за что не захотел бы вступить ни один из родителей.

– Теперь тебе здесь будет опасно, Джек. Тут тебе крышка, приятель.

Эти жесткие слова Марк произносит неожиданно мягким тоном. Он скорее озвучивает угрозу, чем собственно угрожает.

Джек стоит на своем.

– Теперь здесь мой дом.

– Люди уже приняли решение в своих головах, – говорит Марк. – Если хочешь жить в безопасности, уезжай отсюда как можно дальше.

Он уходит, оставляя Джека – гордого, выглядящего патетически в униформе Морской бригады – стоять перед домиком, который, как понимает Элли, ему уже никогда больше не заполнить воспитанниками. Джек, похоже, тоже знает это, но он слишком горд, чтобы это показывать. Есть в его позе что-то от военных: спина прямая, словно шомпол проглотил, взгляд устремлен строго вперед, плечи отведены назад.

Репортеры делают по последнему снимку Джека, потом опускают камеры и дружно отправляются в паб.

Наступившие сумерки и моросящий дождь разгоняют добровольных борцов за порядок по домам. На улице остается только Найдж Картер: его фургон стоит с работающим мотором перед стоянкой для автоприцепов. Он долгое время следит за тем, как падающий на ветровое стекло дождь размывает силуэт трейлера номер три, но после взмаха дворников изображение вновь делается четким. Затем что-то словно подталкивает его, и Найдж выходит из машины. В три длинных прыжка он подскакивает к трейлеру и начинает колотить в дверь своими большими кулаками.